Напрасно я ищу определенности
в том зыбком состоянии влюбленности,
когда твой голос кажется и слышится
и воздухом разлуки сладко дышится.
Словами ль объяснить необъяснимое —
серебряное, тонкое, звенимое,
что ожило в крылатой снежной шалости,
не терпящей ни радости, ни жалости?