Идет операция. Слышен трагический голос больного:

— Доктор, я кажется, не уснул.

— Да быть того не может!

Доктор увлеченно продолжает оперировать.

— Доктор, честное слово, я не сплю.

— Да бросьте вы!

Доктор делает надрез.

— А-а-а! Больно!

— Смотри ты, и вправду не уснул.

— Я же вам говорил.

— Ну и молчите себе в тряпочку… с хлороформом. Кстати, дайте ему еще.

— Кайф!.. Доктор, а еще можно?

— Можно.

— Кайф!.. А еще?

— Можно. Дайте ему киянкой по лбу…

— Дикий кайф!.. А еще киянкой можно?

— Хватит с вас, а то быстро привыкнете.

— Доктор, ну как там? Это опасно?

— Больной, вы мне мешаете.

— Я могу и уйти.

— Нет уж, останьтесь. Ничего опасного нет. Пуля прошла навылет, не задев
жизненно важных центров. Кстати, что за кретин в вас стрелял?

— Почему кретин?

— Так разве ж так стреляют! Чуть выше надо брать, и левее, левее…

— Все очень просто, доктор. Лежу я поздно вечером с женщиной в постели,
никого, кроме женщины, не трогаю, и вдруг, БУМ! БАХ! муж пришел.

— А! Значит, муж стрелял?

— Какой там! Слушайте дальше. Значит, лечу я с балкона, никого не трогаю, и вдруг, БУМ! БАХ! падаю на любимую собаку участкового
милиционера.

— Ага, значит, участковый стрелял.

— Он, конечно, стрелял, но попасть ни разу не попал. Значит, бегу я себе
голый по улице, бегу, никого не трогаю. И вдруг, БУМ! БАХ! слышу, сзади
кто-то догоняет. Оказалось, маньяк-убийца на сексуальной почве.

— Неужели, он стрелял?

— Нет, этот всего лишь меня ласково душил. Хорошо, рядом рокеры на мотоциклах развлекаться ехали. Мы с этим маньяком три квартала от них
убегали.

— Так эти, что ли, стреляли?

— Да что вы! Это же дети, шалуны. Правда, бедного маньяка насмерть все-таки задавили.

— Ну, а вас-то когда, наконец, пристрелят?

— А вы слушайте. Значит, забегаю я, от греха, в коммерческий магазин,
пытаюсь натянуть первые попавшиеся штаны и вдруг, БУМ! БАХ! выскакивает
сторож…

— Стрелял?

— Нет, отстреливался. Потому как тут же за мной в магазин ворвались рекетиры.

— Рекетиры, значит, стреляли?

— Зачем им стрелять, они положили нас на живот и действовали паяльником.
Хорошо, сторож перед смертью успел признаться, что я здесь ни при чем.
Меня и отпустили. Вышел, и прямо на встречу красивая девушка из интуристовской гостиницы выходит. А я, как назло, одеться не успел. Она
достает из сумочки пистолет и БУМ! БАХ!

— Попала?

— Попала, и не раз, только пистолет у нее был газовый, нервно-паралитического действия.

— Так кто же в вас, черт возьми, тогда дырку сделал?

— Значит, прихожу я под утро домой к жене, голый, с синей от побоев
рожой, да еще под газом. Никого трогать не собираюсь, и тут, БУМ! БАХ!
выскакивает тесть с двухстволкой.

— Попал?

— Да…

— Ну наконец-то!

— Жене пыжом в зад. — Слушайте, больной, я на вашем месте после этого пошел бы и застрелился.

— Так, а что вы думаете, я здесь у вас лежу?!