Если слушать его внимательно — это выглядит занимательно:
я почти понимаю истину, он легко говорит о ней,
но теряю истоки таинства в повторениях восклицательных,
мне так трудно сдержать эмоции под прицелом его идей.
Если слушать его мечтательно, получается познавательно —
сразу пишется на подкорку.
Возвращаясь в тревожных снах,
пробивает заслоны рацио, изливаясь строкой мерцательной
аритмии, и поселяется в неоткрытых пока стихах.
И я слушаю.
Бессознательно отмечаю: «…очаровательно»,
наблюдая свою улыбку, отражённую в зеркалах,
и когда становится истина поглощающей и касательной,
тихо млею чеширской кошкой — просто кошкой — в его руках.