На плече у нее дракон, на запястье — бумажный бог. Если хочешь вести ее, то веди ее далеко.

День за ночью скрывает тень, запирается на замок. Все, кто рядом, давно не т. е. Тот, кто нужен, — не одинок.

За спиной у нее — Восток. Под ногами песчаный след. И все тот же безумный бог спорит с чертом за первый снег.

За плечом у нее река разливается молоком. Пахнет хлебом и тростником. Воздух влажный, как на заре.

В доме тихо. Январь молчит.
Мысли просятся за порог.
Только, видимо, нет причин
Торопиться в ее мирок.

— Татьяна Руссо

***

Сложив пухОвые крылА
на краешке комода,
болеет ангел…
Снег с дождем…
Нелётная погода…

Избы бревенчатой
венец…
Разлапист лес
в окошке…
У ног — каракулевый пес:
кутявке снятся кошки…

Лафитник полон
до краев
истомою коньячной…
Сверчок терзает
старый альт
мелодией пустячной…

Болеет ангел…
А ему
как-будто
не положено…
И тает на
поленцах снег,
на пол у печки
брошенных…

Прилечь бы
на полатях
мог…
Согреться,
скинув валены…
А он — чудак…
сидит…
молчит…
жжет сердце
до окалины…
— Вет Лавиртум

**

Мне не вспомнить тот час, мне не вспомнить тот миг —
Дни, как бусины, нижут монисто.
Помню только в глазах твоих синих, шальных,
Невозможные, жаркие искры.

И замедлили стрелки стремительный бег,
Время замерло, слушая Вечность.
Неба свет пошатнулся — и замер в тебе,
Словно в зеркале, спящем беспечно.

О, когда б удалось ту весну сохранить!
Так изменчиво памяти пламя.
Прихотливо извилиста тонкая нить
Параллелей и троп между нами.

Но откуда-то нежность спустилась с Небес,
Был огонь её тих и неярок.
Мир, сияньем наполненный, снова воскрес —
Это был твой нежданный подарок.

И, крылами своими закрыв пустоту,
От которой душа обнищала,
Ты, мой Ангел, со мной.
Ты хранишь меня тут,
И спасаешь, и в жизнь возвращаешь…
— Людмила Клёнова