Средь идолов бездушных и потемок,
я шла к тебе сквозь окрики и зло
и вглядываясь в лица из картона,
искала в них душевность и тепло.
Так принято, наверное, на свете:
никто не хочет знать своих грехов,
молясь ли в храме иль на минарете,
иль строками написанных стихов.
Прощаются… расходятся…не помнят,
живя, как в позаброшенных дворах
и по любви устраивают помин,
и души превращают в пыль и прах.
Я рада, что была сильнее сплетен,
сильнее всех досужих языков,
хоть сыпали на голову мне пепел,
прикрывшись светлым именем богов.
Я рада, что и ты был откровенен,
и так же ненавидел подлецов,
что лгали и своей боялись тени
с картонно-перекошенным лицом.
Я чувствовала сердцем воспаленным,
что, где-то в глубине ночной тиши,
средь идолов бездушных и потемок
услышу: Плюнь на все, мы будем жить.
Ирина Стефашина-Велес