*** Господи, прости,
что так часто к тебе обращаюсь,
Убери меня отсюда, я здесь не помещаюсь…
Зачем ты создал меня с такой красивой душою
Такой нелепой, такой никчемно большою?
На каком языке к тебе покаянье быстрей домчится?
! …Кто ты — тот, кто считает, что жены — кормить, а мужья — учиться?
! …Или тот, кто не обличает, даже не всех отличает,
А просто гладит головушки, дескать, поплачь, полегчает?
В этом вагоне ни у кого нет сердца
Тут никто не встанет, чтобы дать мне усесться
Им не важно, сколько ты спал, как выжат, кем измочален,
Им не верится в то, что ты беспределен и изначален
Господи, пусть кто-то займет мое место, ладно?
Ведет за меня журнал, алтарь моего таланта,
Любит моих благодетелей, родителей, и детей
Пусть за меня напишет побольше стихов и статей
И с кем чего и надолго ли
— пусть он за меня решает,
А я на втором этаже двухэтажной кровати,
мне там никто не мешает
Настанет пора отвечать за все — тогда и будите.
А сейчас уходите, все уходите!
И нырну в альков
Ни оков,
Ни других языков —
До чего прекрасны шатры твои, Яаков.
*** Можно продать фамильные какие-нибудь агаты,
Вот стеклянные бусы из чехии, ничего-то за них не дадут
Вот бы позвонить бы родителям, сообщить: «мы богаты!»
Но дудки — сидишь, ковыряешься в баночках, на всех и всеми надут.
Вот бы ни с кем не ссориться, избегая всех видов порчи,
Завести меченосца в баночке, назвать его Georgey-Porgey,
Покупать ему мотыля, или что он там жрет, планктон,
По ночам
сочинять воззвания
про бассейн «Москва» и Плутон.
Но зелененькая машинка бежит из сада обратно.
И половозрелый плутонец со светло-русым хвостом
Притих на заднем сидении, ножки поджав аккуратно,
О чем-то усиленно думает,
да в общем и я о том,
Расти из него земленыша, корми ее разным супом,
Вот это и будет счастье, а то под хвост попала вожжа,
Следи за порядком, за каждым нововведенным зубом,
Не стоит ни лишних денег, ни лавров, ни баночки, ни жоржа.
И
если урвешь под утро короткий и сладкий сон,
Увидишь, как в летнем воздухе, в тени душноватых крон
Танцует табачный баловень, шелковошерст и рогат,
С эльфийскою акушеркой, размером не больше, чем твой агат.
*** Плывут парапланы, летят корабли
Хорошие живы, плохих погребли
Находчиво тело, бессмертна душа
И жизнь бестолковая так хороша
Голодные дети целуют телят
Уставшие крылья приятно болят
И птицы ныряют, и рыбы парят
И звезды с небес о тебе говорят
И не было ночи, и день без конца
И дождь на лицо опадает с лица
Рассвет укачает, и ночь вместо дня
И
снится, что ты не прокинешь меня…
И разум ликует, и сердце поет —
Никто не расколет, никто не сольет!
Кому-то на радость трубят поезда
Никто
Не Прокинет
Меня
Никогда