Настоящих поэтов хоронят без шума.
Черной Речки вода у подножья Машука.
И за тысячи верст ковыляет карета —
«Грибоеда везут. Грибоеда!»
«Вовсе он не поэт, а паяц и повеса, —
Значит, мог быть любой и на месте Дантеса!»
«Отвернитесь, мадам, не смотрите на это».
«Грибоеда везут. Грибоеда!»
А итог предрешен — жизнь подобна дуэли.
«Промахнитесь, Дантес, он и так на прицеле,
Остановят без Вас это сердце Поэта…»
«Грибоеда везут, Грибоеда!»
И ваганьковский шум остается снаружи.
— И ковой-то хоронят? — пытает старушка.
Извините, не знаю другого ответа:
— Грибоеда везут, Грибоеда!