Оппенгеймер застыл над рентгеном своей головы:
Черепная коробка, глазницы, протезы и пломбы.
Здесь есть место для мамы, для целого мира. Увы,
Есть и место для бомбы.

Оппенгеймер невольно сжимает запястье врачу:
Вы сказали не больно? Но я вашим сказкам не верю.
Кроме этого, я её так не хочу. Не хочу
Извлекать из ума этой вашей чудовищной дрелью.

Лазарет и кровать, Оппенгеймер лежит воевать.
Он умеет по-своему, с помощью чёртовых формул.
В голове шевелится его насносящая мать,
Рисовавшая бомбу.
… показать весь текст …

Устав соблюдать устав, остатки войск на квартирах.
Здесь взрывы всегда навзрыд, а бой заглушает вой.
Вот грёбаная война: картошка и та в мундирах.
И вы, Генерал, пока довольны своей вдовой.

Но трупы трубят: отпой! А пушки объелись мясом.
Сдалось вам «Бородино» немыслимым тиражом.
Смешали людей, коней… И броник сменив на рясу
Поверьте в невинность мин, взорвавшихся в плаче жён.

Ещё не зажжён Рейхстаг. Рот фронт не имеет флангов.
И мирно сопят носы предательски тихих сап.
Но кровью написан fuck на теле парадных флагов…
Я буду атаковать. Я мёртв, но не значит — слаб.
… показать весь текст …

А такси так летает по проспектам широким
И другим жизнь в радость — не нажиться вовек,
Почему же ты очень недолюб одинокий
Абсолютно один, ты таксист- человек

Каждой твари по паре, что-то в жизни неладно,
А раз что-то неладно, то сходи в ресторан,
Там подружку поищешь, но оденься нарядно
По одежде встречают, остальное — туман…

Вина, водки не надо, это все не спасает
Когда в сердце огромном очень много тоски
И чего сердце хочет — это кто его знает
И без слов все понятно — оно хочет любви.
… показать весь текст …

Королева моя… Напротив
Не дышу, как перед святыней.
Вы владычица душ и плоти
Всех, кто в дом ваш заходит ныне.
Вам ни в чем не найдется равных-
Ни в уме, ни в любви, ни в танце.
Что же я на доспехах рваных
Не навел так, как должно глянца?!
Вы, картинно вздымая руку,
Поднимаете кубок алый…
Мои песни наводят скуку,
Чуть кривя вашых губ кораллы.
Но о том, кто меня достойней,
Упоенно щебечут гости.
… показать весь текст …

Дай бог нам пережить весну…
Хоть белолобая подруга
Где нежно, где шутя, где грубо
Склоняет целый мир ко сну.
Дай бог всем новым вишням цвесть…
Пока котята ловят лучик,
Слепой и безмятежный случай
Не верит сам в то, что он есть.
Дай бог увидеть голубей
И, голову задрав к зениту,
Считать заранее открытым
Мой стопятьсотый юбилей!
Дай бог забыть и боль, и злость…
За тучами пробьётся солнце,
… показать весь текст …

Одиночество стало — отчеством…
Небо — крышей, деревья — стенами.
Обречённый твоим пророчеством,
Я брожу облаками пенными.
В Петербурге легко состариться,
Здесь иные часы и скорости…
В фонарях монотонно плавятся
Все печали мои и горести.
Этот город с гранитной нежностью,
С розоватой луной над крышами
Дышит сам такой безутешностью,
Что любые страдания — лишние…
Эти встречи считать подарками —
Что пред каменным львом заискивать.
… показать весь текст …

Как обжигает эта страсть,
Испепеляет мысли, звуки…
Но ради этой сладкой муки
Мы не боимся низко пасть.

И отрекаясь от всего,
Что раньше было так нетленно,
Мы слепо и самозабвенно
Друг другу отдаем тепло.

Не оглянувшись, всех простив,
Мы забываем все на свете,
И в долгие мгновенья эти
Мы погибаем, отсветив…

Человек — это целая книга… И каждый читает ее по-своему.

Прохожие могут заглядеться на ее обложку и даже «определить» человека по названию книги.

Знакомые пролистают несколько страниц, а после поставят ее на пыльную книжную полку.

Друзья обратят внимание на начало, кульминацию и концовку… и даже начнут уверять, что поняли смысл. Редкий друг прочтет книгу полностью, но на этом и закончится познание тебя…

И только любящий человек отважится прочитать тебя от корки до корки.

Он не пожалеет уделить свое время на введение и сделать акцент на сноски.

Он будет не только читать текст, но и понимать, что написано между строк…
… показать весь текст …

I.

Мой Монтесума не сходит с ума с утра,
Всякую ночь зашивая грудной надрез.
Жертвовать сердце ему не пришла пора:
Скорбный кортеж ещё только собрал Кортес.

О, император-мальчишка с мужским лицом.
Манная каша в комочках, как страшный суд.
Мой Монтесума несносен и невесом.
И до тюрьмы его в рваной суме несут.

Мир запирается на поворот ключа.
Ключ растворяется царственной кислотой.
… показать весь текст …

Знаешь ли, добрый Господи: там бомбят.
Нет не в кино, не в хронике, не во сне.
Лёгкие эти лётчики вечно мнят,
То, что с тобою, Господи, наравне.

Знаешь, они невидимы, как и ты.
Каждый минует, радуясь, свой радар.
Видишь, они пикируют с высоты.
Быть таким точным, Господи, божий дар.

Это для них работа — бомбить в умат.
Так и таксуют лихо в один конец.
Слышишь, у них в наушниках адский мат.
Хоть по губам нашлёпай их, как отец.
… показать весь текст …

Намечается осень во всем
изобильем даров августейшим,
под ногой зашуршавшим листом,
одиноким гнездом опустевшим.

И какой-то залег холодок
в глубине повседневного света…
Как бы ни было — маленький срок
календарь оставляет на лето.

Как бы ни было — катится год
по привычной, укатанной тропке…
Выйдет время — метель заметет
эти воды, кустарник и лодки.
… показать весь текст …

Мать-героина своею медалью гордится.
Так многодетна, что даже не помнит имён.
Мать-героина поможет обратно родиться,
Тем, кому снится, что он незаконно рождён.

Что она ищет всегда в этих чёртовых кущах,
Что она штопает в нас прокажённой иглой.
Мать-героина обратно рожает не лучших,
Тех, кто не скажет спасибо за то, что живой.

Мать-героина прощает невинную слабость,
Каменность сердца, пустоты усталых голов.
Дети привыкнут солить тошнотворную сладость.
Дети привыкнут шалить, раздражая Богов.
… показать весь текст …

…Но Анна решила поездом… И все расписанья — к дьяволу!
Расписки и обещания не тронут Льва Николаича:
Я больше не буду, верьте мне. Теперь-то я знаю — плавала,
Плевала кроваво веною в чугунную ванну давеча.

Бледнеет в глазах и плачется. Маячит без смерти при смерти.
Хоть телом могла повеситься, чтоб духом витать во времени.
Читатели почитатели ей шлют ми-ми-мишки с письмами.
И новый сюжет писатели вычёсывают из темени.

Строчат беспардонно-культово, считая слова внимательно.
Хотят дотянуть до по…
… показать весь текст …

Мы пальцы держали за эту державу,
Скитальцы, дышавшие воздухом ржавым.
Бомбили безлюдные снежные джунгли.
И дули в простуде на белые угли.

Потухли. Иссохли. Святые угодники…
Как мухи мы дохли на том подоконнике,
Где мальчик выискивал мёртвые лилии
На мрачных страницах надорванной Библии.

Отец возвращался, снимал оперение,
Он с Богом общался на равных мгновение.
Мгновение кончилось в прошлую пятницу.
Сомненья прикончили трезвого пьяницу.
… показать весь текст …

Я люблю этот мост, как несбывшийся самоубийца.
Он мне дарит надежду однажды шагнуть и взлететь.
Я коснусь этих звёзд, и спасу самых маленьких принцев,
Оттого, что они не способны ещё умереть.

На кроватях больниц, на просторах твоих фотографий
Есть искомый покой и из комы не рухнувший в ад.
Я уже получил свою порцию злых эпитафий.
Смерть возможно отсрочить, но строчки не впишешь назад.

Я люблю этот крест, потому что он пахнет смолою.
Но ребёнок у края могилы не в силах понять,
Что там делать под этой распахнутой настежь землёю,
И зачем эти горсти песка нужно в яму кидать.
… показать весь текст …

С готовностью прожил бы я сто лет…
А если надо, то рискну- и триста!
Хочу увидеть Родину без бед, узреть Великой и от скверны чистой.

Узреть её, воставшую с колен, стряхнувшей морок злого наважденье, отринув скверну, забытье и тлен,
Шагнувшей в эру нового рожденья.

Я верю в Русь! Ведь это- Мать моя…
Земля святая, политая кровью
И с ней судьбою неразрывен я,
Взращенный ею и её любовью.

Я жить готов, хоть подчас мало сил.
Но я готов. Хоть век, хоть пять столетий!
… показать весь текст …

Актриса Александра Александровна Яблочкина была корифеем Малого театра. А карьеру начала еще в царской России. Она служила в театре почти до самой кончины. Умерла актриса в возрасте 97 лет. О ней ходила масса баек, которые передавались из уст в уста через поколения.

В 30-е годы на встрече актеров с трудящимися Москвы ей предоставили трибуну. Яблочкина начала свою пафосную речь:

— Тяжела была доля актрисы в царской России. Ее не считали за человека, обижали подачками. На бенефис бросали на сцен…
… показать весь текст …

Всё чаще и чаще встречаю тебя в преисподней.
Ты в той же исподней, дырявой от пули рубашке?
Прости за иронию… Да… Жарковато, пожалуй, сегодня…
А черти смеются. Мы все для них клоуны, Саша.

Жена мне всё реже и реже кидает сюда переводы,
И крики «Люблю!» уже не принимает на веру.
И, дура, рожает стихи, осушив отходящие воды.
Обиделась, что я убил её в ревности к Шарлю Бодлеру.

Я — строчка за строчкой — теряю последние силы.
Вчера сдуру взял и закончил за Гоголя «Мёртвые души».
А он всё хандрил и…
… показать весь текст …

Вокзал — провинциален, ночь — темна,
Стою-курю, хоть нет такой привычки.
Душа из тела выпорхнула птичкой,
Летает возле, верит, что нужна.
Вдыхаю ветер, выдыхаю — дым,
Без птички мне легко, но ненадолго.
Вот верхний мир: купе, вторая полка,
Вот бог-ночник с сиянием святым.
Иного не дано и не проси:
Вокзал — провинциален, ночь — пустынна…
И птичка в этом точно неповинна,
Впусти её обратно и прости.
Любовь твоя на краешке стоит
Пера, перрона, времени, вселенной.
… показать весь текст …

Вот новый Брейгель взялся за картину:
Я буду в синем, ты же — в золотом.
Так Бог хотел, замешивая глину,
Кропя её рябиновым вином.
Из рук его давно ушли мы оба,
Но длится им придуманный сюжет —
Забыв о том, что мы с тобой знакомы,
Летим опять морфидами на свет.
Изыскан мир. Настойчивы верлибры.
И золото размыто в синеве,
До первой пули среднего калибра,
Дантесом освящённой в тишине.
Вот новый бог завистников, ведомых,
/Изыскан мир? Разбей его, разбей/.
… показать весь текст …