Накануне Светлой Пасхи
Утром ранним в аккурат,
Нам вручив ведро и каски,
Раздобыть отправил краску
Нас с Серёгой наш комбат.
Тут была одна загвоздка,
Наш комбат был мускулист,
И плевал, что я агностик,
А Серёга атеист.
Рожа зверская со шрамом,
Зыркнет строго и молчит.
Взглядом он не то, что даму,
Самого Далая-ламу
Печь заставит куличи.
Он раз пять за год Серёгу
В свою веру обращал,
Правда мой дружок в итоге
Снова из неё сбегал.
Я иду ведром махая,
По репью сухому бью,
И с Серёгой рассуждая,
Вбить в башку его пытаюсь,
Философию свою:
«Если б кто-нибудь, Серёга,
Смог мне чудо показать,
Я себе бы выбрал Бога,
И его стал почитать».
Чуда так и не случилось,
Тут не буду зря я врать.
Но непруха приключилась
Двое с леса появились:
«Кто такие? Эй, стоять»!
Одинаковы мы вроде,
Но отличие в одном,
Они держат пару вёдер,
А у нас всего одно.
Лица скрыты балаклавой,
Взгляд, как дуло из бойниц.
Слышу вдруг: «Героям слава»!
И на землю рядом ставят
Два ведра цветных яиц.
В руки прёт сама удача,
Отступив назад на шаг,
Я плечо с шевроном прячу
Там, где наш российский флаг.
Проследив моё движенье,
Враг стал руку поднимать:
«Не вводи, друг, в искушенье,
Перед Светлым Воскресеньем
Как-то стрёмно убивать.
Мы давно вас срисовали,
Но рука не поднялась,
Потому и не стреляли,
Что идёте, не страшась».
Как-то враз все осмелели,
Автоматы отложив,
Мы на холмике присели,
По яичку с ними съели
С хлебом, круто посолив.
Удивительно, но сразу
Темы общие нашлись,
А потом, как по приказу,
Через часик разошлись.
Руки мы не пожимали,
Только подмигнув хитро,
Нашу тару в дар забрали,
Ну, а нам взамен отдали
Крашеных яиц ведро.
Так и шли мы всю дорогу,
Я немного впереди,
Сзади друг со взглядом строгим,
Прижимал ведро к груди.
Речи наш комбат лишившись,
Долго головой мотал,
Когда головы склонивших,
Нас, смиренно лбы крестивших,
Вдруг в дверях он увидал,
И как мы в блиндаж заносим
Пол ведра цветных яиц,
В прошлом я, с утра агностик,
И друг — бывший атеист.