**
Весна в деревне

Солнышко все больше начинает пригревать, проводили Масленницу, начался Великий пост. Деревня начинает пробуждаться от зимней спячки, прихорашиваться к Великому дню, Пасхе!
К весне обычно в домах становится тесновато. Скотина начинает давать приплод: — начинает телиться, пороситься, у овечек окот. И пока на дворе холодно, весь этот приплод заносится в избу.
Ближе к печке. Отгораживаются углы, где будет находится теленок, пока его отпоют молоком, и на улице потеплеет, чтобы его вывести. Поросят обычно загоняли под печку, где всегда хранились рогачи, кочережки. Их убирают, там стелится солома, и поросята так же до тепла находятся тоже в доме. В следующем углу, у печки, отгорожено место для овечки или козочки, тоже с приплодом. Грязи, сразу скажу, никогда не было. Все моментально убиралось, и перестилалось свежей чистой соломой.
Мать строго следила за порядком…
И вот вся эта живность месяц, а иногда и больше находилась в доме, пока не наступит окончательно тепло и начнет появляться травка. Только тогда весь подросший молодняк выпускался на двор, на волю.
И вот теперь представим себе утро, когда вся эта мелочевка в доме.
Мать встает рано, чтобы затопить печку, приготовить завтрак, и накормить всю эту ораву. Только она начинает греметь ухватами, как из — под печки начинают появляться любопытные поросячьи пятачки, и почуяв кормежку, начинают повизгивать и носиться по кухне, поднимая остальную живность.
Вот в углу замычал, проголодавшийся теленок заколготился. В другом углу заблеяли ягнята. Всех надо накормить, убрать, почистить, успокоить.
Тут уже матери помогали старшие дети, а мы, малыши, лежа на печке, наблюдали за всеми сверху, иногда забрав к себе наверх или козленка, или хрюшку, чтобы поиграть с ними.
Мать ругалась конечно, но мы все равно затаскивали на печку малышей. Особенно нравилось, когда нам удавалось козленка или барашка к себе затащить. Что они там вместе с нами вытворяли это можно только представить.
Иногда мать не выдерживала, и тогда доставалось всем: и зверью и нам.
Вот, наконец, все накормлены, напоены, все убрато, почищено, пахнет свежей соломой, только поросята, сытые и довольные, продолжают гоняться по полу у печки, булгача остальных.
Наконец мать загоняет их под печку и они там успокаиваются, начинается уборка, полы тогда в основном были некрашенные, денег на краску не было, работали за трудодни, за палочки.
Полы мать мыла всегда с косырем, специальным таким ножом. Сначала намочит пол, затем начинает этим косырем скоблить доски, а потом уже насухо, так что чистота соблюдалась строго, несмотря на скотину.
Ну вот, наконец, пригрело основательно, можно скотину убирать, выводить на двор, на улицу. И только тогда начинают, как следует прибираться в доме, проветривать, промывать, просушивать, убираются двойные рамы оставляют только по одной.
Все тщательно промывается, протирается, постель и вещи выносятся на просушку. Снаружи дом белили известью, за которой ездили на карьер в Избердей. Окна промывались, и дом словно тоже просыпался, оживал, прихорашивался перед Великим днем, Пасхой, и стоял, словно жених перед свадьбой, любуясь собой. Сад перед домом так же прибирался, мусор, который скопился за зиму сжигался. Стволы у немногих числом яблонек белились.
Перед домом, у дороги, стояла большая развесистая ветла. Она к этому времени набухала почками, и желтенькие комочки украшали все дерево вместо цветов, как вербу. Это было очень красиво и символично.
Сама природа оживала и тоже готовилась к Пасхе. И мы, ребятня, если удавалось удрать из дома, уже целыми днями пропадали на песках, у леса на опушке, там всегда пригревало и было тепло. Это было наше излюбленное место для игр весной.
Вот так — то наша деревушка готовилась встречать главный весенний православный праздник Пасху, и люди тоже как бы обновлялись, скидывая с себя зимние одежды и заботы, готовясь встретить этот Великий день!

— Владимир Зацепин Радостный
Проза ру

**
Моя Пасха в «интереснм положении»

Моя Пасха в 2010 году была, мягко говоря, необычной. Если коротко, то я вынуждена была встречать праздник не в храме, а в больничной палате, где находилась, будучи на раннем сроке беременности с угрозой ее прерывания… Я очень переживала и за ребенка, и что «вот так», в отрыве от храма, проходит главное торжество года. Слава Богу, мне удалось в мобильном телефоне настроить 1-й канал, так что полночи я слушала праздничную Литургию и комментарии Николая Державина к ней. Я была просто счастлива! Было реальное ощущение присутствия на праздничном богослужении.

Заснула со слезами радости на глазах, тихонько, шепотом — чтобы не разбудить соседок «в интересном положении» — восклицая: «Воистину воскресе!»

А утром случилось еще одно «больничное чудо»: на завтрак нам дали … крашеные яйца (кто-то же постарался накрасить целое ведро!) и мы все радостно разговелись! Вот так я в очередной раз почувствовала, как Господь буквально держит за руку. Тогда я поняла, что и с ребенком все будет в порядке. Слава Богу, нам уже 3 месяца!

- Автор неизвестен

**
Случай на Пасху

Была у нас подруга семьи. Когда она состарилась и у нее началась деменция, родственники быстро сбагрили ее в ПНИ и забыли о ней. Я периодически навещал (редко, каюсь). Обстановка мрачная — запахи специфические, седатики для больных, в палатах по десять человек. Женщина быстро деградировала, перестала почти узнавать, отвечать. Такие там все.

На соседней койке всегда лежало скомканное одеяло. Я один раз чуть не сел на него. Оказалось, там бабушка лежит неподвижно, — скрючившись и закрывшись с головой. Родственников никаких нет у нее, и она совсем тяжелая — ни на что не реагирует совсем, с трудом ест.

Вот, как-то на Пасху я попросил знакомого священника причастить мою знакомую. Он заготовил Дары, приехал в палату. Попытался исповедовать, женщина уже не реагирует. Ну, что делать, начал читать разрешительную молитву. Тут одеяло на соседней койке откидывается, и поднимается та «тяжелая» бабушка. Маленькая, в платочке, глаза горят и вполне осмысленный взгляд. Говорит: «Господи, я не буду больше грешить! Господи, я не буду больше!» и крестится. Священник крякнул, прочитал и над ней молитву и причастил обеих. Бабушка та умиротворенная, улыбаясь легла спокойно на кровать, руки на одеяле, голова на подушке и закрыла глаза. Надо было видеть лицо медсестры, кто работал с тяжелой деменцией, тот знает.

Когда я в следующий раз приехал, на соседней койке уже был другая пациентка. Бабушка та умерла в ту же ночь. У меня не проходит впечатление, что именно к ней Бог привел священника своими путями. Причаститься перед смертью.

_ Автор неизвестен

**
10 историй про Пасху от неизвесных

— Мама приобрела в супермаркете специальную силиконовую форму для изготовления творожной пасхи, и сожалеет, что взяла одну. «Надо было сразу три брать», — говорит мама, осуждая себе за непредусмотрительность. Она хочет подарить одну форму моей тетке, а вторую форму — мне. Тетке силиконовая форма пригодится, хоть у нее имеется и старинная форма, настоящая, разборная, из дерева. А мне, наверное, не пригодится. Не потому что я не признаю светлого праздника Пасхи, совсем нет. Просто кулич я куплю в магазине, запеку свинину в рукаве, с привлечением сына покрашу яйца — сейчас много хитрых приспособлений для этого, и можно хорошо провести время в кругу семьи. Поста я не держу, церковь не посещаю, из молитв знаю единственную — «Отче наш», разумеется. Наверное, неправильно будет такому малоподходящему человеку высказываться на пасхальные темы, пусть говорят другие.

*
— Ирина, 60 лет: папа мой был коммунист, и он возражал против пасхального торжества, но так как жили в доме у бабушки, маминой мамы, был вынужден свое мнение держать при себе. Бабушка к пасхе очень готовилась, в четверг обязательно убиралась, чистила русскую печь. Печь эта использовалась раз в год, именно на пасху. Значит, чистила печь, ставила тесто, очень много — мне сейчас кажется — ведро. Для выпечки использовала банки, кастрюли, и что угодно… У меня очень хорошие, теплые воспоминания об этих днях: запах подходящих куличей, не ванили, а более тонкий… жареного мяса, холодца… В пасхальное утро папа выходил на кухню, где на круглом столе стоял непременный кулич, самый крупный, окруженный яйцами, и бабушка наливала папе рюмку водки, и говорила: Христос Воскресе! А он ей отвечал: с праздником…

*
— Андрей, 40 лет: мама куличей не делала, как-то у нее с тестом никогда не складывалось, яйца красили — луковой шелухой. Помню, хорошо было выйти на улицу в Пасху, все угощали конфетами. Можно было набрать изрядное количество.

*
— Светлана, 35 лет: да мне некогда думать о таком, Пасха, куличи. Если бы кто-то за меня подумал, как заработать денег, чтобы выжить моим детям, то я бы с удовольствием занялась всеми этими приятными хлопотами. Но пока приходится всё самой. И на праздники с их организацией я сил не рассчитываю. Их просто нет.

*
— Мария, 34 года: в нашей семье я первая вообще стала что-то предпринимать на Пасху. Первый раз рискнула заняться тестом для куличей лет пять назад. Предварительно выдержала пост, правда, к исповеди не ходила, ничего такого. Но старалась думать о хорошем, все такое. Решила для себя: если Бог меня поддерживает, то куличи получатся хорошие, правильные. Волновалась, ведь тесто для куличей очень капризное. Но все получилось, это было настоящим подарком для меня, самым лучшим. С тех пор я почувствовала в себе потребностей исповедаться, причащаться, и делаю это не только в великий пост.

*
— Наталья, 65 лет: мои родители всей душой были люди новые, советские, искренне отрицали церковные праздники вообще, Пасху в частности. Вообще, жили в духе, чтобы быт не затмевал общественных горизонтов. Питались мы полуфабрикатами из кулинарии, на день рождения покупались торты от булочно-кондитерских комбинатов. Ребенком я росла совершенно вне православных, да и любых других традиций, но мне очень повезло «правильно» выйти замуж. Благодаря замужеству я попала в замечательную семью, с самого начала семейной жизни оказалась вовлечена в круговерть прекрасных ритуалов, церемоний, большинству которых я истово верна до сих пор. Так, к Пасхе я непременно проращиваю овес, делаю крымский пирог из баранины, и, разумеется, куличи — по одному из десятка верных рецептов. Родители мужа на Пасху доставали особый, парадный сервиз, я поступаю так же. Всенощную стараюсь посещать, но получается не каждый раз. Но вот что удивительно: мои дочери, воспитанные в вере, в атмосфере радостного приятия Пасхи, Рождества и так далее, став самостоятельными, совершенно отринули эти традиции. Светлое воскресенье для них — простой выходной день.

*
— Петр, 13 лет: когда я был совсем маленький, нас с братом укладывали перед Пасхальной службой спать, а потом будили, чтобы мы успели собраться. Обязательно была какая-то новая вещь из одежды. Сейчас мы уже не ложимся, занимаемся своими делами, но с родителями и дедушкой заранее выходим из дома, идем в храм. Утром нас ждут подарки, и еще мы всегда с братом сражаемся на крашеных яйцах — каждый посылает свое вперед, и побеждает тот, чье дольше останется в целой скорлупе.

*
— Екатерина, 39 лет: у родителей было заведено на Пасху навещать кладбище, бабушек-дедушек. Еда аккуратно увязывалась в пакетики, коробочки — куличи, какая-нибудь курица, бутерброды, красное вино. Обязательно яички. Добирались до кладбища, обходили родственные могилы, мама каждому говорила что-нибудь доброе, докладывала наши новости, папа мужчинам оставлял сигаретку и водки в стаканчике. Уже много позже я узнала, что это, в принципе, староверческая традиция — в Пасху ходить на кладбище.

*
— Борис, 27 лет: да я как-то не заморачиваюсь. Знаете, что хорошего в этой вашей Пасхе? Наконец-то колбасу нормально магазины заказывают. А то все с этим постом, да ну вообще… Кому пост, а кому работать все равно надо.

*
— Юлия, 37 лет: моя история не слишком веселая. Случилось так, что пять лет назад я стала вдовой. Муж долго болел, медленно умирал, я более пяти месяцев вообще не появлялась на работе, поскольку ухаживала за ним. Когда он скончался, все говорили: отмучился, и это было совершенно правильное слово, он отмучился. А я — нет. День вчерашний превращался в день сегодняшний, а завтра у меня никакого не было. Я не выходила из дома, сестра раз в неделю привозила ведро каши и три буханки хлеба. И вот меня залили соседи. С потолка не просто капало — лилось. Куски краски и штукатурки падали на голову. Пришлось покинуть квартиру. Замирая от страха, вышла на лестничную площадку. По лестнице поднималась так: шаг вперед, три назад. Но все-таки поднялась. Стала звонить в дверь нарушителям порядка. Никто не открывал. Как вдруг… Я и сейчас не могу спокойно об этом рассказывать. Отворилась дверь напротив. И оттуда вышла прекрасная женщина, ее звали — Берта. Первым делом она отыскала телефон мужчины, что оставил не выключенным кран. Вторым — обняла меня. Через месяц я приняла католическое крещение. А еще через неделю была Пасха, и звучал гимн «Exultet». И были и масляные булочки, и пончики, и кролик, и пасхальный барашек, и яйца в корзиночке… И на следующий год тоже, и всегда.
**

Продолжать разговор можно сколь угодно долго. Каждому найдется, что сказать, и по идее, раздраженные реплики поставщика колбас должны быть Богу так же приятны, как и восторг новообращенных.