Ранним утром открываю дверь. Они уже тут, рыженькая и брюнетка. Стоят на пороге: «Ну сколько можно тебя ждать!».
Ой, говорю, ща, извините.
Они входят на кухню, оглядываются: «Ничо тут у тебя. Но ты не отвлекайся, давай уже!».
Из холодильника достаю сыр, ветчинки, еще чего-то. Даю одной, даю второй. Они убегают в сад с кусочками в зубах. Брюнетка успевает злобно ворчать на рыженькую.
Так, говорю, прекратите склоку! Я всем поровну дал.
«А нам мааааало!» — ноют обе.
Впрочем, брюнетка — не совсем брюнетка: грудь и лапки белые.
Корфу — это остров кошек. Они повсюду. То валяются на солнце, то сидят, медитируют под оливами, то идут куда-то, с такими деловыми мордами, что ой-ой-ой. Причем, идут прямо по дороге, там, где машины, совершенно вальяжно и безбоязненно.
Водители останавливаются, смотрят, когда серенькая кисонька изволит чуть сдвинуться к обочине. А ей по фигу. И если одна машина объедет, то две встречных на узкой дороге уже нет. Стоят, ждут серенькую кисоньку.
Священные, блин, животные. Но вообще чертовски мило. Много кошек не бывает.
Рыжая с черной явно уверены: мы специально приехали, чтобы их кормить, а зачем еще люди? Наверно их можно назвать бездомными, только это будет неверно: весь остров их дом.
…Когда-то я писал сказку. Там у героини-девочки была лучшая подруга — кошка. И у этой кошки была мечта — уплыть на Кошачий остров. Где только кошки. Они всем правят, никто им не нужен. Она уверяла, что такой существует, а ей никто не верил, над ней потешались. И однажды вместе с хозяйкой они поплыли на старой лодке и нашли этот остров!
Теперь я понял, что это ни фига не сказка. Вот он, Кошачий остров.
Ну только людей отсюда убрать, и всё. Хотя кто же будет по утрам давать сыр с ветчиной рыженькой и брюнетке?