Ничего. Ничего. Ни единая мысль, ни строка…
Всё хожу и хожу, примеряю костюм поплавка.
Ни червя, ни зерна, ни макухи на дальнем конце,
Лишь речная волна в женском роде и в третьем лице
Шевельнёт моих чувств пенопласт на холодном ветру.
Я заплата в воде, я в воде затыкаю дыру.
Был гусиным пером и остался гусиным пером.
То, что мною напишешь, то жидким руби топором.
Так болтаюсь над бездной — заметен, высок, невесом.
Как меня вхолостую мутит, знают солнце и сом.
Это мы на двоих с горизонтом поставили крест!
Отворяйте мне кровь и берите меня под арест,
Учащайте мой пульс и везите меня в Соловки —
В Белом море полезней оборванные поплавки…
Поплавки-оборванцы, голландцы летучие рек.
Ни туда, ни обратно. Чистилище, берег и снег.