смутные призраки новых строчек тянут за пальцы, ломают почерк.
месяц лениво качает ангел, звезды нетрезво танцуют танго.
пьешь, как целуешь, — легко и жадно. не обернувшись, уйдешь — и ладно. кто же так любит, скажи на милость? я ворожила, гадала, снилась —
ты отмахнулся от снов и песен, наши качели уравновесил,
серпик поправил на небе пьяный, звезды отпаивал валерьяной.
все просто взял и вернул на место, а мне одной — ни небес, ни блеска.
как без тебя пережить мне холод? светит хрустальным огнем мой город.
к новой зиме не готов, обижен, что в декабре мы не стали ближе.
шанс повстречаться (совсем ничтожен) дразнит, кусает, щекочет кожу.
калейдоскопом летят недели, скоро куранты мой год разделят,
перемешают «потом» и «перед».
может, вернешься?
я буду верить.

сильнее любят подлецов и стерв, прохвостов, мудаков, Иезавелей,
а правильных — на полку и в резерв, железные с изнанки проржавели
их принципы, их крепости-под-снос. и позывные шлют («мэйдэй» пунктиром)
с пустынных запасных своих полос настойчиво в молчание эфира.
и матери беспутных сыновей сильнее и неистовее любят,
чем тех, кто держит шаг прямей-прямей покорно в такт в тени шуршащих юбок.
того, кто честен, прям и обнажён, не любят до истерики, незряче.
сильнее любят шлюховатых жён, что по-кошачьи ластятся, не пряча бесстыжих глаз, из спутанных волос вычёсывая ласк чужих ошмётки, мурлыча безответно на вопрос «ты где была?», и пьяный шаг нечеткий
по стенке плавят в спальню, поманив того, кто ждал, не глядя, не жалея.
хороших разве любят? это миф.
плохих любить — наркотик посильнее.

ночь — сепия и тёмный карандаш, в лохмотья шёлк небес грозой разодран,
наматывает дней хронометраж незрелищный немой кинематограф.
молоденький запутал сценарист сплетения сюжетных криволиний,
подсказывает мне из-за кулис. я, фразу оборвав посередине,
пытаюсь в зале лица разглядеть. мешая в жестах мат и «авва, Отче»,
застывший в кинескопном янтаре, с экрана машет сурдопереводчик.
прекрасно черно-белое кино, а жизнь — не монохромная палитра,
и поздно или рано цвет иной понадобится вывести в субтитрах.
устала, где мой чёртов хэппи-энд? я спрашиваю —
пауза в этюде —
и снова льётся аккомпанемент,
читаю по губам: «его не будет».