На открытой веранде пили чай с молоком.
Бабье Лето в халатике и строгий Гром.
Он смотрел на неё: «Как она хороша…
Просто так с ней молчать… отдыхает душа»
— Загостилась, я в этом чудесном краю.
Собрала я пожитки… Лететь я хочу.
Там, где сердце тревожат по ночам соловьи.
Не смотри, так… Не надо… Два шага до зимы.
Я и так три недели тепло раздаю.
А тебя в самом деле… не узнаю.
Перестал ты греметь. Телеграммы мне слать.
Не грусти. Улыбнись… Я тебя буду ждать.
Ты, ведь следом за мной. По моим же следам…
Что молчишь? Ну, скажи, …я тебя не отдам.
Посмотри, как рябина поспела в саду…
Подари мне на бусы? Подарок хочу…
Одиноко и пусто в душе у него.
«Что ей бусы на ветках? Без тебя я — никто»
— А давай, мы устроим прощальный заход?
И посмотрим, как птицы спешат на взлёт.
Дождь в подмогу и Молнию позовём.
Пир закатим горой. За одним, за столом.
Еще Радугу в небо… Для красоты.
Что мне бусы… Прошу, …милый мой, не грусти.
Он всё слушал и слушал. Остыл чай на столе.
Без неё даже сутки — как камень в душе.
— Моё лето, любимое… без тебя б я не жил.
Для тебя бы весь мир — пополам разрубил